В Алматы идёт суд по делу об убийстве четырёхлетнего Ханторе, который погиб от разрыва внутренних органов. По версии следствия, его жестоко избил отчим, после чего отвел в детский сад. Отчима судят по статье 99 части 3 УК РК «Убийство малолетнего лица». Сам отчим вины не признает и утверждает, что ребёнок упал с лестницы. А родной отец Ханторе просит привлечь к ответственности не только отчима, но и родную мать мальчика. Рассказываем подробности ещё одного дела об убийстве ребёнка, жестокости и тотальном безразличии взрослых.

Что произошло?

В сентябре 2023 года стало известно о смерти четырёхлетнего Ханторе в Алматы. Отчим, Дархан Даулетов, привёл мальчика в детский сад, где воспитатели заметили синяки и следы избиения на теле ребёнка.

«В половине десятого утра молодой человек привёл ребёнка. Когда я раздевала Ханторе, заметила на его лице следы от побоев. Я спросила: “Что случилось?”. Отчим ответил, что сын упал с горки. Попросил дать воды. Уложили малыша в кровать. Перед прогулкой он снова попросил воды. И его вырвало. Я ещё раз спросила у Ханторе, что могло произойти. Он ответил, что папа ударил», — рассказала на суде воспитательница Куралай Абилдаева.

В суде воспитательница рассказала, что уложила ребёнка на кровать и отошла кормить завтраком других детей, после чего нужно было выводить воспитанников на прогулку. Она заглянула проверить Ханторе, и он снова попросил воды. Тогда воспитательница вывела его в большой зал, где ребёнка вырвало густой коричневой массой. Сначала, по словам воспитательницы, она подумала, что это гречка. Но позже поняла, что это была кровь, и сообщила заведующей, так как номера телефона матери у неё не было: Куралай работала в садике всего несколько дней. Заведующая позвонила матери ребёнка, Самал Токтасыновой, после чего та забрала Ханторе. Когда Самал приехала в детский сад, то сказала воспитателям, что накануне они ели острую пищу, из-за чего ребёнок и отравился. Мать не вызывала скорую помощь, а поехала с ребёнком на такси в частную клинику.

По словам сотрудников детского сада, ребёнка часто приводил отчим. Впоследствии родной отец Ханторе обвинял сотрудников детского сада в бездействии. По его словам, воспитатели спокойно отпустили Дархана, увидев на ребёнке следы побоев. И даже не вызвали скорую, когда Ханторе рвало кровью. На суде у воспитателей спросили, почему они не вызвали полицию, когда увидели у ребёнка синяки. Куралай Абилдаева заявила, что такое случается часто: родители приводят детей и объясняют, что ребёнок упал или ударился во время игры. В итоге, ребёнок впал в кому и скончался в больнице от разрыва внутренних органов.

Подозреваемый — сожитель матери Ханторе и её бывший студент

Отчима зовут Дархан Даулетов. Ему 19 лет, он бывший студент колледжа, в котором преподавала мать Ханторе Самал Токтасынова. Подсудимый свою вину не признает, заявляет, что подписал показания под давлением и угрозами, якобы у него даже не было возможности ознакомиться с тем, что он подписывает.

Изначально представители колледжа отказывались признавать связь Дархана Даулетова с их учебным заведением, а после заявляли, что не были в курсе отношений студента и преподавательницы.

Дархан рассказал, что познакомился с матерью Ханторе в колледже, после чего они начали встречаться. Родители были против этих отношений из-за разницы в возрасте (Самал 25 лет — прим. ред.). Самал и Дархан провели никях в мечети, но официально женаты не были.

В день убийства Ханторе, по словам Дархана, он должен был отвести ребёнка в садик, но Ханторе капризничал и не хотел туда идти. Подсудимый признался, что «только раз легонько шлепнул его, чтобы тот начал слушаться». По его словам, когда Дархан закрывал квартиру, Ханторе бегал по лестничной площадке и упал с лестницы. На теле ребёнка обнаружили множество синяков, он еле стоял на ногах, а в детском саду его стошнило кровью.

Отец обращался в полицию, но заявление не приняли

Родной папа Ханторе Акылбек Дармаханов рассказывал, что ребёнок не раз жаловался на отчима. Мальчик даже во время игры упоминал «злого Дархана». Акылбек развелся с супругой за год до трагедии, и ему было разрешено видеться с сыном всего четыре раза в год. В последний раз он видел ребёнка за месяц до его смерти, тогда же Акылбек обратился в полицию, но его заявление не приняли.

«Тогда мне сын сказал, что его бьют. Я отправился в Ауэзовский РОВД и написал заявление. Участковый мне сказал, что в семейные дела не вмешиваются и вообще я обратился не по месту жительства. Я поговорил с бывшей женой. Тогда она ответила, что Ханторе маленький и может говорить что угодно. Она подумала, я из ревности начал этот разговор», — рассказал Акылбек Дармаханов.

Более того, по словам отца, он пытался забрать сына к себе. Он звонил бывшей жене и говорил, что не привезет сына, раз его обижают. Буквально через 20 минут после разговора ему поступил звонок из полиции, Акылбеку сказали, что на него поступило заявление о похищении ребёнка.

«Ребенку, как обычно, никто не поверил. А можно было бы его спасти», — считает глава общественного фонда «Не Молчи» Дина Тансари. По её мнению, было потеряно очень много времени, критичного для спасения малыша. По словам Дины, даже отчим мог бы вызвать скорую помощь, но он предпочел скрыть своё преступление и уйти от ответственности.

Почему Ханторе никто не помог?

Дина Тансари считает, что в трагедии Ханторе очень много халатности. Воспитательница, которая не вызвала скорую помощь, повела себя непрофессионально.

«Во-первых, нужно было сразу вызвать скорую и полицию. Она должна была полностью осмотреть ребёнка, посмотреть, есть ли синяки, зафиксировать. Но этого сделано не было, вместо этого поверили на слово отчиму. Ребёнка вырвало, он жалуется на боли, а его отправляют полежать. Это непрофессионально. Должны быть чёткие инструкции по приёму детей в детский сад», — считает Дина Тансари.

По мнению правозащитницы, разбирательства должны быть не только в отношении отчима — также должны расследоваться действия матери, работников детсада и участкового, который не принял заявление отца. Сейчас мать проходит по делу потерпевшей. К тому же необходимы чёткие правила приёма ребёнка в школу или детские сады, так как учителя и воспитатели — это одни из немногих, кто может заметить следы от насилия, которому подвергаются дети дома.

«По школам есть определенная норма: когда ребёнок приходит в школу травмированным, и видно, что с ним что-то произошло, в школе должны вызвать полицию и скорую помощь. Но многие директора нарушают эти протоколы, боятся, что упадет рейтинг учебного заведения. Поэтому чаще всего говорят ребёнку “иди домой и вызывай скорую”, чтобы это было не на территории школы», — говорит правозащитница.